Лауреатом Нобелевской премии по литературе стал британский писатель японского происхождения Кадзуо Исигуро.
В заявлении Шведской академии говорится, что обладающие большой эмоциональной силой романы Исигуро раскрыли бездну под нашей иллюзорной связью с миром.
По словам Исигуро, Нобелевский комитет еще не связывался с ним, сам писатель сначала принял за розыгрыш новость о присуждении.
«Это невероятная честь, главным образом потому что это значит: я иду по стопам величайших авторов, так что это потрясающая похвала», — рассказал он.
«Не отпускай меня» — пронзительная книга, которая по праву входит в список 100 лучших английских романов всех времен по версии журнала «Time». Тридцатилетняя Кэти вспоминает свое детство в привилегированной школе Хейлшем, полное странных недомолвок, половинчатых откровений и подспудной угрозы. Это роман-притча. Это история любви, дружбы и памяти. Это предельное овеществление метафоры «служить всей жизнью».
Представляю Вашему вниманию цитаты из произведения: один фирменный способ презрительно высморкаться, когда хочешь отшить парня.
Миг, когда ты впервые глядишь на себя глазами такого человека, – это отрезвляющий миг. Это как пройти мимо зеркала, мимо которого ты ходил каждый день, и вдруг увидеть в нем что-то иное, что-то странное и тревожное.
И мне подходила бы на все сто, если бы ты не была ты.
– Я плакала потому, – сказала она наконец очень тихо, как будто боялась, что услышат соседи, – что, когда я вошла в домик, там звучала эта музыка. Я подумала было, что какая-то безалаберная воспитанница забыла выключить магнитофон. Но когда заглянула в спальню, я увидела вас, одну, совсем еще девочку, в танце. Глаза действительно закрыты, вся далеко-далеко, сплошное томление. Вы очень прочувствованно танцевали. И еще музыка, сама песня. Что-то такое было в этих словах. Очень много печали.
– Вам об этом уже известно. Вы воспитанники. Вы… особый случай. Поэтому заботиться о своем здоровье, держать в порядке свое тело для каждого из вас гораздо важнее, чем для меня.
Наверняка две вещи в какой-то мере связаны – предстоящая перемена в моей жизни и эта потребность разложить по полочкам воспоминания давних лет.
Мне все чудится река, течение быстрое-быстрое. И двое в воде, ухватились друг за друга, держатся изо всех сил, не хотят отпускать – но в конце концов приходится, такое там течение. Их растаскивает, и все. Так вот и мы с тобой. Жалко, Кэт, ведь мы любили друг друга всю жизнь. Но получается, что до последнего быть вместе не можем.
Если нет человека, с которым действительно хочется разделить это переживание, то не надо!
Кассета стала мне так дорога из-за одной определенной песни, которая идет под номером третьим: «Не отпускай меня».
чудится река, течение быстрое-быстрое. И двое в воде, ухватились друг за друга, держатся изо всех сил, не хотят отпускать – но в конце концов приходится, такое там течение. Их растаскивает, и все. Так вот и мы с тобой. Жалко, Кэт, ведь мы любили друг друга всю жизнь. Но получается, что до последнего быть вместе не можем.
Нет, Кэт, таким тебе меня видеть не надо.
Ярмарки с их системой жетонов, заменявших деньги, развили в нас привычку назначать цену всему, что мы создавали
Больше всего на свете я хотела превратить случившееся в неслучившееся, и мне казалось, что, умалчивая обо всем, я делаю для себя и других доброе дело.
Норфолк, край потерь, – промолвила я и огляделась. – Вот мы в него и попали!
В тот период мы уже не уклонялись, как годом-двумя раньше, от всего, что имело отношение к донорству, но думать об этом всерьез и обсуждать это мы тогда не хотели. Всяческие «расстегивания» – образец того, как мы управлялись с проблемой в тринадцать лет.
Она говорила, что если нет секса, то почки, поджелудочная железа и тому подобное не будут правильно действовать.
«…Я видела стремительно возникающий новый мир. Да, более технологичный, да, более эффективный… Но мир при этом жестокий, безжалостный. И я видела девочку с зажмуренными глазами, прижимавшую к груди старый мир, более добрый, о котором она знала в глубине сердца, что он не может остаться, и она держала его, держала и просила не отпускать её. Вот что я видела»
Лауреатом Нобелевской премии по литературе стал британский писатель японского происхождения Кадзуо Исигуро.
В заявлении Шведской академии говорится, что обладающие большой эмоциональной силой романы Исигуро раскрыли бездну под нашей иллюзорной связью с миром.
По словам Исигуро, Нобелевский комитет еще не связывался с ним, сам писатель сначала принял за розыгрыш новость о присуждении.
«Это невероятная честь, главным образом потому что это значит: я иду по стопам величайших авторов, так что это потрясающая похвала», — рассказал он.
«Не отпускай меня» — пронзительная книга, которая по праву входит в список 100 лучших английских романов всех времен по версии журнала «Time». Тридцатилетняя Кэти вспоминает свое детство в привилегированной школе Хейлшем, полное странных недомолвок, половинчатых откровений и подспудной угрозы. Это роман-притча. Это история любви, дружбы и памяти. Это предельное овеществление метафоры «служить всей жизнью».
Представляю Вашему вниманию цитаты из произведения: один фирменный способ презрительно высморкаться, когда хочешь отшить парня.
Миг, когда ты впервые глядишь на себя глазами такого человека, – это отрезвляющий миг. Это как пройти мимо зеркала, мимо которого ты ходил каждый день, и вдруг увидеть в нем что-то иное, что-то странное и тревожное.
И мне подходила бы на все сто, если бы ты не была ты.
– Я плакала потому, – сказала она наконец очень тихо, как будто боялась, что услышат соседи, – что, когда я вошла в домик, там звучала эта музыка. Я подумала было, что какая-то безалаберная воспитанница забыла выключить магнитофон. Но когда заглянула в спальню, я увидела вас, одну, совсем еще девочку, в танце. Глаза действительно закрыты, вся далеко-далеко, сплошное томление. Вы очень прочувствованно танцевали. И еще музыка, сама песня. Что-то такое было в этих словах. Очень много печали.
– Вам об этом уже известно. Вы воспитанники. Вы… особый случай. Поэтому заботиться о своем здоровье, держать в порядке свое тело для каждого из вас гораздо важнее, чем для меня.
Наверняка две вещи в какой-то мере связаны – предстоящая перемена в моей жизни и эта потребность разложить по полочкам воспоминания давних лет.
Мне все чудится река, течение быстрое-быстрое. И двое в воде, ухватились друг за друга, держатся изо всех сил, не хотят отпускать – но в конце концов приходится, такое там течение. Их растаскивает, и все. Так вот и мы с тобой. Жалко, Кэт, ведь мы любили друг друга всю жизнь. Но получается, что до последнего быть вместе не можем.
Если нет человека, с которым действительно хочется разделить это переживание, то не надо!
Кассета стала мне так дорога из-за одной определенной песни, которая идет под номером третьим: «Не отпускай меня».
чудится река, течение быстрое-быстрое. И двое в воде, ухватились друг за друга, держатся изо всех сил, не хотят отпускать – но в конце концов приходится, такое там течение. Их растаскивает, и все. Так вот и мы с тобой. Жалко, Кэт, ведь мы любили друг друга всю жизнь. Но получается, что до последнего быть вместе не можем.
Нет, Кэт, таким тебе меня видеть не надо.
Ярмарки с их системой жетонов, заменявших деньги, развили в нас привычку назначать цену всему, что мы создавали
Больше всего на свете я хотела превратить случившееся в неслучившееся, и мне казалось, что, умалчивая обо всем, я делаю для себя и других доброе дело.
Норфолк, край потерь, – промолвила я и огляделась. – Вот мы в него и попали!
В тот период мы уже не уклонялись, как годом-двумя раньше, от всего, что имело отношение к донорству, но думать об этом всерьез и обсуждать это мы тогда не хотели. Всяческие «расстегивания» – образец того, как мы управлялись с проблемой в тринадцать лет.
Она говорила, что если нет секса, то почки, поджелудочная железа и тому подобное не будут правильно действовать.
«…Я видела стремительно возникающий новый мир. Да, более технологичный, да, более эффективный… Но мир при этом жестокий, безжалостный. И я видела девочку с зажмуренными глазами, прижимавшую к груди старый мир, более добрый, о котором она знала в глубине сердца, что он не может остаться, и она держала его, держала и просила не отпускать её. Вот что я видела»